RSSШептун
25 Ноя 2018 No Comments
рубрика: Проза Все произведения: Иван Карасёв
Жил на свете стар-старичок и звали его Ипатий. И были у него жена Агапья и вдовая сестра Малашка. Был он ленив, да Агапья следила за ним строго.
— Ипатий, что разлёгся? Поди дров наколи.
— Ипатий, что расселся? Поди крышу залатай.
Однажды нашёл Ипатий в чулане какую-то старую книгу и ну её изучать. Книга оказалась колдовской и всяким хитростям и нужным советам учила. Стал её Ипатий читать да от работы отлынивать.
Как-то раз сели они втроём за стол есть, Агапья и скажи:
— Ипатий, поди за водой сходи…
Ипатий же сделал жест рукой, будто чем-то сыпнул Агапье в лицо.
— Фу, окаянный, — отпрянула Агапья, — как ты меня напугал!
А Ипатий начал что-то бормотать:
— Из трёх — два, из двух — один, из одного — ни одного. Посмотрела на день, посмотри и на ночь.
— Ой, матушки, — закричала Агапья, — не вижу… Ничегошеньки не вижу!
— Ага, — сказал Ипатий, — подействовало. Это я нашептал.
Малашка, сама не своя, схватила кочергу и — на Ипатия:
— Ах ты, старый осел, душегуб проклятущий!
— А ты, Малашка, — нисколько не смутившись, сказал Ипатий, — замри по моему велению, по моему хотению. Пусть сила твоя в пол уйдёт, из пола — в сыру землицу, из землицы — в прозрачную водицу, а из водицы на крыльях птицы пусть на луну умчится.
И стала Малашка, как вкопанная: ни колыхнуться не может, ни слова молвить — только мычит.
— Ладно вам, — сказал Ипатий, — я пошутил. Полноте притворяться.
— Куда там притворяться, — заголосила Агапья, — неужели ты не понял, дубовая твоя башка, что ты натворил? А ведь завтра работ невпроворот!
— Завтра, — гордо заявил Ипатий, — никаких работ не будет. Я вызываю грозу.
И, правда, на следующее утро разразился сильный ливень, который шёл три дня и три ночи. Тут Ипатий призадумался.
— Слышь, Ипатий, — сказала Агапья, — пусть я слепа, Малашка, точно бревно: всё ж не мёртвые. Только ты не шепчи больше. Как-нибудь проживём. Только придётся тебе в соседнюю деревню ходить. Милостыню просить. А я обеды готовить буду.
Испугался Ипатий. Наутро собрался в соседнюю деревню. Только за порог, а Агапья с Малашкой ну смеяться, ну потешаться над глупым стариком. А Ипатию того и надо. В соседней деревне у него брат жил. Пришёл к нему, поплакался, сказал, что померли Агапья с Малашкои, тот его к себе и взял. «Чего, — подумал Ипатий, — двух дур кормить».
А тем временем Агапья с Малашкой ждут-пождут Ипатия: уже три дня, как он ушёл.
— Экие же мы с тобой дуры! — сказала Агапья. — Старичка-то нашего, небось, волки загрызли. Пойдём, Малашка, хоть косточки его соберём.
Вышли они под вечер и пришли в соседнюю деревню уже ночью. И стучатся в тот дом, где Ипатий у брата поселился. Взглянул брат в окно — никак глаза не продерёт — и видит, стоят во дворе Агапья с Малашкой. В сумерках их лица казались раздутыми, носы заострёнными, и почудилось ему, что их голоса тоже какие-то не такие.
— Проснись, Ипатий, мертвяки пришли — Малашка с Агапкой. Говорят, что холодно им.
Поднялся Ипатий, глядь в окно и действительно — жена да вдовая сестра на ночлег просятся. Присмотрелся Ипатий: они это, да вроде и не они. Уж больно страшные.
— Ну что, Ипатий, — спрашивает брат, — чего делать-то будем? Впускать их страшно, а ну как загрызут?.. Спущу-ка я на них собак.
И спустил, да ещё каменья вслед побросал. Старухи еле ноги унесли. Побитые и покусанные, воротились они в свою избу. А тем временем брат Ипатию дал от ворот поворот.
— Поскольку, — говорит, — мертвяки за тобой ходят, иди с ними сам разбирайся, а я хочу спокойно свой век доживать.
Подарил ему на прощанье козла. Старого, бородатого, как и он сам, от которого и проку-то никакого. Взял его Ипатий и убрался восвояси. Да вот только решил Ипатий напрямки пойти, через старое кладбище. Идёт, а сам думает, что он с козлом делать будет. Подумал он, что хорошо бы было его продать, да кто купит старого козла? Потом показалось ему, что лучше всего будет зажарить его на медленном огне. Да кто станет его есть?
— А не сделать ли мне из него коврик, а из рогов две трубки?
Не успел он так подумать, как провалился вместе с козлом в какую-то яму. Видимо, старую могилу размыло. Стал Ипатий звать на помощь и слышит, кто-то идёт. Это был подслеповатый лесничий. Он сразу узнал голос Ипатия и решил ему помочь.
— Ипатий, — сказал лесничий, — вот бросаю тебе верёвку. Держи!
«Эге, — подумал Ипатий, — сам я вылезу, а как же козёл?»
— Ипатий, что ты там бормочешь, давай вылазь скорее.
— Тяни, — крикнул Ипатий, привязав к верёвке козла.
Вытянул лесничий козла и протягивает ему руку (он ведь подслеповатый был).
— Ну, здравствуй, Ипатий.
Козёл же заблеял и затряс бородой. И только сейчас увидел лесничий, что у Ипатия огромные рога. Он выпустил из рук холодное копыто и заорал так, что у Ипатия кровь застыла в жилах.
Вылез старик из ямы, а лесничего и след простыл, только козёл бодал сухую берёзу. Ничего не понял Ипатий. Лёг под берёзой, положил свою пустую головушку на козла, приговаривая:
— У, бестолочь, ничтожество, послужи хоть подушкой. Лёг и задремал. И снится ему день, и сидит на зелёном лужку девица вся в белом. На коленях у неё спит козёл, которого она чешет золотым гребешком. Увидела она старика и говорит:
— Здравствуй, Ипатий, ты почто отца моего напугал?
— Прости, девица, это из-за вот этого, прости за грубость, козла, коего ты изволишь гладить.
— Так ли он бесполезен?
— Да что ты, девица, сущее ничтожество. Из-за него одни неприятности.
— Как придёшь, пусти козла в огород, — сказала девица и улыбнулась.
Старик пытался ей что-то возразить, но на глаза навалился туман. Всё поплыло, и было видно только, как девица, расчёсывая козла, звонко посмеивалась.
Очнулся старик и видит, что уже день, а под головой у него серый камень. «А где же козёл?» — спохватился он. Кинулся его искать и нашёл где-то у ручья всего пыльного. Начал его Ипатий хлыстать, потом взял за рога и потащил домой.
Пришёл к себе на порог и стучится:
— Агапья, Малашка, открывай двери! Хозяин с подарками воротился.
Хотела Малашка дверь открыть, да не удержал Ипатий козла: тот как взбесился. Увидала Малашка козла — дара речи и лишилась. Как стояла, так и осталась стоять. Агапья же сидела на полу, горох перебирала. Козёл прямо на неё, да так глаза ей и вышиб. Бросилась Агапья на мужа и ну его колотить. А муж снял сапог и козлу по спине, по спине. Глядь, а с него песок какой-то посыпался, да не простой, а золотой.
Так старик с двумя дурами золотишком разжились. Стали они козла холить, а после пустили в огород, где он и затерялся в бесконечных капустных рядках.
— Ипатий, а Ипатий, — спросила как-то Агапья, — а где ты козла-то золотым песком обвалял?
— А бес его знает, — солгал Ипатий, — я и сам в толк не возьму.
Он сам не раз пытался найти то место, где валялся козёл. Но ни того ручья, ни старого кладбища, ни самого козла так и не нашёл, да и сам чуть не потерялся.
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.