RSSКлюч от бездны
11 Авг 2017 Нет комментариев
рубрика: Поэзия Tags: Валерия Зарубина
Часть 1
Тонкая, девичья рука
Собирает кости по оврагам,
И походка девицы легка,
Не шелохнет ветки в буераках.
Хладны пальцы белые внутри,
Льдинкою в груди чуть слышно сердце,
И в глазах бездонной глубины
Никому и никогда уж не согреться.
Шорох стоп так безобразно громок
По предзимнему увядшему листу,
Волчий слух бывает очень тонок,
Но девчонка не боится в том лесу…
Ни зверей, ни змей, ни человека
Не боится на своей земле.
Мертвую уж боле полувека
Кто же тронет, глядя как во тьме,
По ножу, по грани пробегает,
В серебристых сумерках утра
Между жизнью и посмертьем грань пронзает
Светлая её, как лён, коса.
Вьюг и скорбей зимних проявлением,
Отнимая у живых тепла,
Ты, рождённая под тьмы соизволениеМ,
Чьей же силой до сих пор жива?
Гиблой силой топей в их нутре,
Смертию пропавших там детей,
Ведьминым изводом на крови,
Убивавшим множество людей.
И нечистым над водой коловоротом,
Что под ветром распевая и стеня,
Духи пляшут ночью над болотом,
А под ними в мороке толпа
Кривдою пронзённым крестным ходом,
Прославляя песнею Луну,
Вся пленённая тем мрачным хороводом,
И руками ведьмы во бору,
Что на новом месяце видала,
Как девчонка вышла на тропу,
Что не жизнь, не смерть не охраняла,
Сердце стукнуло,
Как дочь её приму.
Часть 2
Ведьма, дикая и чёрная душа,
Во лесу жила, любви не зная,
Лишь одна печаль у ней была,
Дочку по ошибке потеряла.
Научить хотела тайнам тьмы,
Показать как хвори насылают,
Тайн не знала девичьей души.
Дочь, узрев, как милого пытают
Белобрысого парнишку без вины
Бесы, матерью закликанные ночью,
Со слезами на плечи свои
И на грудь венцом снямала порчу.
Чем так жить, уж лучше умереть.
Матери не слова не сказала,
На лесной тропинке встретив смерть,
в чаще дальней дикого их края.
Мать нашла, ведь сердце рысье чует,
Что рысёнка средь живых уж нет,
Сколько воя, слез, и как лютует
Тот, кто много может сделать бед.
И хотела б горестей заделать,
Но кому, ведь порча то её,
Бьет без промаха, и ада не избегнуть,
Коль попал под смертное клеймо.
Выла громко и стенала страшно,
Боль души ей залила покой,
Плакала, кляня всё ежечасно,
Но покрылось всё ковыльем и быльём.
Часть 3
А теперь в печальном лунном свете,
В хмари топких, гибельных болот,
Будто бы прегрезев о беседе,
Дочь её с победой предстаёт.
И, быть может,, скажет: (я воскресла,
Мама, видишь, помогло добро,
Разве может тьма, хоть и возмездно,
Душу с телом соединить в одно,
Коли смерть навеки разлучила?
Это свет лишь только мне помог,
Не из Ада даденая сила,
А всеблагий, милостливый Бог).
Но уж чуила она, что так не будет,
Радостно на сердце оттого,
Пусть дитя не хвалит и не судит,
Чтобы пепел в душу немело.
Веселилась потому она,
Что пылает пекельная сила,
Вихрями пред ней разъярена,
Жизнью девицу наградила.
Жизнь до смерти юная, простая,
Да теперь должна не хуже быть,
(Господине,- ведьма прошептала,
-княже ада, как Благодарить?
Ты опору, смысл мне подарил
Жизни темной в доме одиноком,
Дочку, хоть чужую, возвратил
С телом хрупким, тьмою и пороком).
Это видно в омутах-глазах,
Что-то шепчет песней мягкий голос,
Это слышно в бережных шагах,
Не колеблющих трясину и на волос.
(Господин и бездны повелитель,
Цели ваши ведать не дано,
Ведь они, как море, тьмы властитель,
Дочке дам всё то, что суждено).
Часть 4
Ведьма молвила, и всё затрепетало,
Вдруг раздался гул из-под земли,
Руки вскинула и в небо зашептала,
В ночь молитву, к яростной Луне.
-Ты хозяйка тёмных проявлений,
Устроительница троп, торимых тьмой,
Подарительница призрачных явлений,
Я прошу о том лишь, будь со мной.
-Дочку воспитать мне помоги,
Что пришла из-за границы тьмы,
От ошибок ты убереги,-
Так просила ведьма у Луны.
И нутром, пылая и крича,
Горькую от слёз людских трясину,
Благодарну речь свою ведя,
Из запястья кровию крапила.
Ярких звёзд горящих мириады
Там, в комках зелено-бурой жижи,
И, не видя пред собой преграды,
Духи к ведьме всё подходят ближе.
И возьмут, закружат в хоровод,
И целуют, и её ласкают,
И девчонку радостно вперёд,
В руки к ней, в объятья отпускают.
Ведьма чуть заметно улыбнулась
И дочурку за руку взяла,
Испугалась, просто ужаснулась,
Как хладна сначала та была.
А потом всё, вроде, попривыклась:
И рука, как лёд,и тьма в глазах,
Ведьма в дом свой в чаще воротилась,
Где она лишь не впадает в страх.
Часть 5
Дверь девчонке первой отворила,
Та вошла: (красиво),- говорит.
Не пугают кости, травы, перья,
Пламя ада в печи не страшит.
Села у печи она, прижавшись,
Всё вокруг в мгновенье оглядела,
Что-то шепчет, будто растерявшись,
Ведьма тихо с ней заговорила:
(Ты не голодна ль, дитя ночей,
К нам пришед из призрачного края?
Раскажи, что дать должна тебе,
Научи, Ведь я всего не знаю).
Дочка к ней, как язычок огня,
Подобралась, руку обхватила,
И к губам запястье поднеся,
До крови для жизни прокусила.
Ведьма знала и почти ждала,
Оттого совсем не испугалась,
Лишь рукой по власам провела,
Дочку приласкать свою пытаясь.
Чтоб та помнила, кто помогает ей,
Не желая зла на этом свете,
Не убила в жажде чтоб своей,
Но напрасны были мысли эти.
Ей девчонка ранки зализала,
Не осталось даже и следа,
Рядом с матерью прилёгши, обнимала,
Словно шёлк, слова она ткала.
-Соней,- говорит, — меня зовут,
От любви была я казнена,
Вижу Тень, должна её вернуть,
Но длинна до этого судьба.
На коленях ведьмы умастилась
И уснула на её руках,
Тёмная, шепча, к ней наклонилась:
(Я Евстинья, что приносит страх).
Отнесла на печь дитя болот
И велела пламени не жечь
Тело хладное и хрупкое её,
И решила Соню оберечь
И обрадовать свою родную душу,
Принесу, шепнула, ей дитя,
Что недавно матери утробу
Лишь покинуло, страданьем исходя.
В детском теле много тёплой жизни,
Я найду младенца для тебя,
И вернусь, ликуя, на рассвете,
Жизнь его в руках своих неся.
Чтобы жить тебе на этом свете,
Кто-то силы должен подарить,
Пусть чужие это будут дети,
Прилечу в деревню, словно смерть.
Ведьма всё измыслила себе,
Шкуру рысью сверху одевая,
Помогавшую в безмолвной тишине,
Сущность зверя, духом принимая,
Быть родной и все тропинки знать,
Жертву чуять, тихо поджидая,
Душу дикую на волю отпускать,
По лесам ночами с ней гуляя.
Перстень засверкал из серебра
С чёрным на руке её агатом,
Сила тёмная была ему дана,
Демон слушался хозяйкиного взгляда.
Приходил, лишь солнце заходила,
Коли ведьма позовёт его,
И тогда врагам её грозило,
Не узреть другой рассвет живьём.
Ведьма с наговором на метлу
Умастившись мазью по рукам,
И взметнулась в неба черноту,
Звёзды бросились к распахнутым глазам.
Волосы лавиной по плечам,
Ветер смехом посередь ветвей,
Отблеск лунный светлячком к глазам,
Подлетел, но скрылся от огней.
Часть 6
Чуя приближение людей,
Ведьма свой полет по небу длила,
И пред тем, как уж садиться ей,
Песню веретницкую запела.
Как Млада веретница выходит
Мужа в поле чистом поискать,
Чёрт к ней в лике ангельском подходит,
Проверяет, можно ль напугать?
А она коварно подыграла,
Поняла, кто перед ней предстал,
Говорит, смущаясь: (я не знала,
Что от Господа такой мне будет дар).
Чёрт смеялся, не таился дольше,
Ведьма не страшилася его,
С ним гуляла в лесе и во поле,
И тогда зачла дитя своё.
А Евстинья во лесном овраге,
Среди листьев, утаив метлу,
По тропинке шла, через коряги,
Но к деревне вышла лишь к утру.
Петухи тогда ещё не пели,
ярких звёзд был полон небосвод,
Но все жилы ведьмины звенели,
Возвещая, здесь рассвет, гредёт.
Гибкой тенью ведьма заскользила
Среди изб крестьянской бедноты,
Сердце дикое всегда неумолимо,
Знала, где ребёнок был сокрыт.
К дому подошла середь других,
Крови на замок, и дверь открыта,
В сенях зашагала, ветер стих,
Звуки жизни, бережно согретой,
Чутким слухом уловила дале,
В горницу прошла, как будто рысь,
Там, на печи, дед с ребёнком спали,
И в груди её упала вниз,
Чуя дело для хозяйки злое,
И идущую во след её беду,
Душенька метелью зимней воет.
Но уж ведьма руки не к добру
Протянула, мальчика схватила,
Не давая закричать ему,
Только тут икона заскрипела,
И упала в красном их углу.
И разбилась, словно из фарфора,
У неё доска изваяна,
Ведьма мчалась, словно заяц, скоро,
Но воспряла ото сна изба.
Встали все: и дети, что по старше,
И родители, и дед сошёл с печи-
Побежали, шкуру с ведьмы сняли,
Платье драли чуть ли не в клочки.
Им Евстинья в руки не здавалась,
И ребёнка было не отнять,
Вся семья тут на неё кидалась,
Еле к полу удалось прижать.
Получилось мальчика забрать,
И с руки её стянули перстень,
Лишь с трудом случилось им связать
И в сарай её снести к соседям.
Часть 7
Ведьма злой змеёю там шипела,
Как осталась смерти ожидать,
И кляла себя, что не хотела
Демона в подмогу вызывать.
Руки ей связали второпях,
И сняла Евстинья эти путы,
Вилы и ухват нашлись в углах,
И теперь лишь только две заботы
Предстояло быстро разрешить:
Выбраться и перстень отыскать,
И домой, до Сонечки спешить,
А ребёнок может подождать.
Ведь Евстинья, раз кого решила,
Доведёт до дому и убьёт.
В её пальцах заискрилась сила,
Вкруг скользил её водоворот…
А в лесной избушке подскачила
Соня, что разнежилась в тиши,
-чую,- шепчет, -ведьма не погибла,
Но опасность смерти ей грозит.
-Коль она, как дочку, пригласила,
Князя ада в помощь призвала,
Я принять, как мать, её решила
И теперь найти её должна.
Жизни долг меня к Тому ведёт,
Кровию Евстинья привечала
В час полуночный, то был урочный срок,
И решалось, буду ль, как живая.
А ещё, хоть ада не видала,
Но для нас по духу, наконец,
Как все ведьмы сильные, родная,
И заслужен жизни ей венец.
Сонечка тут кошкой дикой вниз,
Отворила у печи заслонку:
(Пламя из-за края, покажись
И возьми меня скорей за руку.
Пламя, ты не живо, не мертво,
Дарено за тайную услугу,
Дай своё мне в помощь естество,
Чтоб спасти от казни тьмы подругу,
По невидимой идущую тропе,
Где лишь ты дорогу освещаешь),-
пламя прикоснулось до руки,
Соня же на встречу: (Приглашаешь?)
Загудело пламя, и к себе
С ветром девочку без крика утянуло,
Чрез водоворот влекло теней,
Пред деревней волю ей даруя.
Часть 8
Соня, приглядясь к рассветной мгле
Невесомой и туманно-зыбкой
И прислушавшись к беззвучной тишине,
Через частокол скользнула хлипкий.
Дева главной улицей пошла,
У колодца Тень вдруг увидала,
Тут же разыграла из себя,
Как за эту ночь она устала.
А ведь платье белое её
В пятнах всё болотной бурой жижи,
Кожа, точно хрупкое стекло,
А глаза… Их видно будет ближе.
Девочка тихонько подошла,
ноги лишь с трудом переставляя,
Разглядела Тень, она была
Ей ровесница, селянка молодая.
Соня всхлипнула: (не можешь мне помочь?)
Девушка со страхом: (кто ты?)- ей.
Софья усмехнулась, вспомнив ночь:
(Мать моя у этих вот людей,
Что дыхания своего боятся?)
А сама молодке говорит:
(Соня я, пришлось мне искупаться
Средь болота, вот и страшен вид).
Успокоившись, девица отвечала:
(Меня Леной можешь называть).
(Представляешь,- тихо зашептала,
-Ночью ведьму удалось поймать.
Она брата утащить хотела,
Я от страха до сих пор дрожу,
Право, хорошо, что люди смело
Скоро её смерти предадут).
Соня про себя метелью взвилась:
(Вам Евстинью смерти не предать,
Не удасца, я сюда явилась,
Чтобы мать свою назад забрать).
Мило дальше с Леной говорила,
Плачет: (замерзаю, не могу,
Я одно лишь платьишко надела,
Дашь ли кофту старую свою?)
Лена сразу стала по-живее,
Это было больше по нутру,
Чем ночное в доме приключение.
-Дам, конечно, даже не одну.
-Ну пойдём же в дом с тобой скорее,-
И уж Соню за руку берет,
Только та в кусты, кричит: (Быстрее!)
Лена, растерявшись, к ней идёт.
Только девушка с испугом наклонилась,
Нежить за плечи к себе её, и вот,
Чёрными очами углубилась
В молодой души Водоворот.
Все желания, чаяния и мысли
Закрутила в узел, прочитав,
Шепчет, тянет хладом из могилы:
(Душу молодую мне отдай).
-Я хоть три души отдам тебе,-
Лена плакала, — -лишь только уходи.
Вмиг свернула Соня шею ей,
Из души все силы поглотив.
Часть 9
Побежала в мареве рассветном,
Без ошибки мать свою найдя,
Видит, пред сараем неприметным
Собралась со злобою толпа.
Дети, женщины и взрослые мужчины
(Ведьма, тварь),- в безумии кричат.
Шёпот: (Вы умрёте),- горделиво
Соня к ним выходит пред глаза.
Сил души на пять ударов хватит
Настоящего и смертного огня,
Соня дверь, как будто отпирает,
И Евстинья в пепле, и вольна.
Словно королева чуждых стран,
в платье выходила с шлейфом дивным,
И узрев то, в дикости толпа
С криком кинулась измученно-звериным,
Жизни чтоб за миг лишить единый…
Две волны огня остановили,
Соне нравилось своей бездушной силой
Убивать врагов перед Евстиньей.
Только жаль, их много убежало,
По углам попрятались, как мыши,
Соня всех их, правда, не держала,
Отвлеклась на яростный кострище.
Взвились дым и крики средь толпы,
А Евстинья, обогнувше пламя,
Подбежав, прижала дочь к себе,
Не борясь, с нежданными слезами.
Соня их холодною рукой,
С странною улыбкой вытирала,
Говорит: (Я рада, что огонь
Жизнь тебе сберёг, моя родная.
Ведь роднее нет на этом свете,
Для чего ходила в гости к ним?
Да, признаюсь, маленькие дети
Насыщают лучше всех живых.
Но без этого бы я не умерла,
Ведь благодаря тебе живу-
Кровь твоя и верные слова
Обогрели, в явь меня вернув).
Часть 10
А Евстинья тихо рассмеялась,
Соня заглянула и в очах
Увидала злость и много лиха,
Что не смёл посмертья даже страх.
(Ты не думай, сын их будет мой),-
Ведьма руку к сердцу приложила,
Поманила дочку за собой
И в избу пленителей ступила.
В этот час уж в доме никого-
Вся семья за казнью наблюдала,
Шкуру с перстнем отыскав легко,
Ведьма рысью в чащу убежала.
Соня с ней скользила тенью рядом,
Толь живая, толь лесов виденье,
По тропинке, не доступной взглядам,
Двигались они без промедления
До оврага, где была метла.
На траву бесшумно там присели,
Рядышком, ведя промеж себя
Речь о судьбах, о пути, о силе.
Ведьма молвила: (Всегда была такой,
Рождена от странного союза
Колдуна и девки молодой,
Что Марёну, Ладу и Велеса
За родных богов своих считала,
Вера в их роду крепка была,
Сёла больше лесом объезжала,
И меня тому всегда уча.
Только рано очень умерла,
Мы с отцом в чащобе поселились,
Я заклятья демонам ткала,
Для других вдвоём мы ворожили).
Часть 10
Соня молча слушала её,
Локоны льняные поправляя,
И когда в лесу затихло всё,
Странну речь пред ведьмой начиная.
Голос тёк подземною рекою:
(Кто я? Не припомню, всё туман
Покрывает зыбкой пеленою,
Был обман и смерть, в груди пожар,
А потом укрылося всё тьмою,
Недоступной взгляду не чьему,
Помню чётко лишь себя такую:
Зрящей в ночи, знающей тропу.
Волю чую тех, кто оживил-
Сердцем чёрным воскресить вождя,
Что царя для сил из тьмы убил,
Воссиять должна его звезда.
Я пройду сквозь мёрзлый лес его
Воинов застывших, к башне чёрной,
Там 12 дев прекрасных в строй,
Чтобы быть моей опорой вольной.
Воскрешу из бездны тьмы пророка,
Воспою величие его,
Я не знаю, как пойдёт дорога,
Но за то тебя благодарю,-
Соня для Евстиньи говорила,
-Что под кров меня ты свой взяла,
Не боясь ребёнка из могилы),-
Тонкий волос светлый отдала.
Говорит: (Коль буду далеко,
Да нужна вдруг очень сильно стану,
Ты сожги, хоть часть тогда его,
Чрез минуту рядом я предстану).
Ведьма говорила, не спеша:
(Ты Спаситель чёрного пророка?
Правду молвлю, что поёт душа
От знакомства чудного такого.
Только горько сердцу лишь одно:
Ты уйдёшь, вновь одиноко будет),-
Соня рассмеялася легко,
Закружилась в быстром хороводе.
(Разве кто-то говорит, что ухожу?
Лет пйсяд я буду жить с тобой,
Ты устанешь, надо ведь ещё
Будет рассказать мне обо всём:
Что о явном знаешь мире ты,
О грехах и радостях людей,
Труден путь мой, можно не дойти
И любые знания нужны).
Часть 11
Тени, как живые, поползли,
И смеркаться начало в овраге,
Соня с матерью в обратный путь пошли.
Перстень, сжав с проклятием в руке,
Что не дрогнет, ведьма зашептала,
На деревню демона зовя,
Всем убийцам отомстить желая,
И ребёнка принести прося.
Что назначен в жертву ради Сони,
И теперь не жить уже ему,
Рассмеялась ведьма грозно вскоре,
Дверь открыв союзнику в село.
Крики слышны были на пол-леса,
Всё кружилось, кровию рвалось,
Ткалася из ужаса завеса,
И Евстинье с Соней не жилось:
Не стоялось, в лесе не былось,
Крови с демоном испить они хотели,
Но в овраг вернуться им пришлось,
Чтобы совершить приготовления.
Начертила ведьма круг большой
И костёр по центру разжигала,
-Смерти с пеклом жертву принесём,-
Песня над чещёбой зазвучала.
Вдруг все звёзды на небе затмив,
Вихрь чёрный к ведьме опустился,
В боевом обличье тёмен был,
Зверь и человек соединился.
Только встал, рукою поведя,
И отцом Евстиньи проявился,
-Папа?- подошла к нему она,
Свёрток с жертвой в руки опустился.
То отец пришёл, её хранитель,
Тёмный дух он после смерти грозной,
Подарил в защиту чёрный перстень,
Чтоб звала в Часы годины лютой.
Дал отец из оникса ей чашу,
Ведьма горло мягко разрезала,
В ёмкость камня чёрного лиясь,
Кровь её до края заполняла.
И Евстинья шесть молитв по разу
Прочитала к смерти и ко тьме,
Все сидели, знак пришёл не сразу,
Вдруг в безветрие деревья ожили.
И поёт Евстинья при Луне,
И отец, и Соня подхватили
Тот мотив из звёздной глубины
И предвечной сладостной купели.
Крови по глотку втроём свершали,
Оберечь чтоб долюшку свою,
Часть для смерти в землю отдавали,
А для пекла- ярому огню.
Прославляли вместе духов тьмы,
Воскресивших Соню во бору,
Взявших душеньку её сюда в займы,
Даровавших силу ей в аду,
Давших оживлять ей тьмы пророка,
Для народов лучшего вождя,
И позволивших учиться ей до срока,
Все уменья матери беря.
Песней ночь звенела в тишине,
Сквозь сердца родимые струилась,
Увидав лучи чужой зори,
Мать и дочь с отцом из тьмы простились.
Взвились вместе к ведьме на метлу,
Звездный шёлк покровом был для них,
Дом их ждал, стоящий во бору.
В бездне ткался этот гибкий стих,
В строках дух, алмаз ночной пылает,
Пламенем любовь без слёз горит,
Ведьма беззаветно согревает,
Дочка ярая до цели поспешит.
И, дождавшись часа невозврата,
Поскользит меж сёл и городов,
Отыскав два страшных талисмана,
Воскресит вождя всех колдунов,
Тьмы наместника, предтечу на Земле,
Перед царством чёрного светила,
Пекельная сила во груди-
Это всё, чего она хотела.
Власть дана из черных деве врат,
Мира два в себе соединяя,
Ключ от бездны, совершив обряд,
Выбросить, глубины отверзая.
