Ты знаешь, всё это время я смотрела в чужое зеркало…

Ты знаешь, всё это время я смотрела в чужое зеркало,
Как в тихий омут.
Ты знаешь, как в таком тонут?
Как будто бы на роду начертано.

А потом вдруг шаманские реки несут тебя,
И лёгкие перья колышутся на ветру,
И костры полыхают, и плавится чешуя,
От чужой суеты остаются угли поутру.

От стоячей трясины тиной забился рот,
Скользкий ил под ногами проглатывает шаги,
Бесконечной клюквой сердце моё цветёт,
Подходи, сорви, обожгись и потом беги.

Шквальный ветер с моря сдувает гнилую хмарь,
Крик совы возвещает: герою — быть!
Я взяла не лампаду, а тёплый, живой фонарь,
Я найду дорогу, дорогу, которой жить.

River

«Лети, журавушка, — грудь Вселенной туга, как бубен».
Олег Медведев

I. не хватает дамы чтобы две пары сложить в фулл-хаус
¿ʎvɐфǝҺ ɯиuɔ оɹоdоɯоʞ ʎ ɐɹǝdǝƍ ıqнvоʚ ıqʚ ǝɓɹ
после сатьи трета после двапары извольте хаос
оvɐɯɔʎ иwɐɔʎ wоɔ ɯиɓоʚ qɔиvɐɯʁduɔ иɯdǝҺ хиɯ ɯʎwо
на четыре ветра четыре масти четыре варны
ɐwоɔ оɹонҺǝd ɐ‘mиɔʎ ʞоɔɐw ǝɔɐuɐε ʚ qɯɔǝ оɹɐvƍ
цирк уродов кони парад-алле несмешного жанра
ıqwоɔ оvɐw ʎwоdǝɔ oıdǝʚε иv ņоdǝɔ ǝ‘nиɯu хɐʞǝd ʚ ˙IΛ

III. бородатый крестик плешивый нолик игра иная
ʎvɐфǝҺ ɐн ʁɔɯǝҺох иvоƍ оɓ ǝжоɯ ʎdɐɯинɐɔ
на краю на грани идущим в_месте в каком не знаю
оvɐuʎ оɹǝҺ ʎεоʚ ɔ ıqƍ ɯоʚ но ʎɓǝvɔ оu wоʞεоʚ ɐε
маскарад в костюме чумной вороны во время пира
ноɔɔǝʚ и ɯиwɔ ņıqннɐ‘mǝƍо ʎwǝ нǝжʁdɐε wоdƍǝdǝɔ
разноси заразу рази разруху моя рапира
но ɔǝv ʚ wоʞvоʚ ʎɓоvоɹ ɔ ɯиdɯоwɔ и ɯоʚ wdоʞ ʚ ʞǝжон ʎʞvоʚ ˙ΛI

V. что теперь у нас там опять попробуем сводку с фронта
ʎvɐфǝҺ ɐн ɐʞmʎʚɐdʎж иɯǝv ņонҺиниɔ иʞʎd εи
что ещё остаётся нам раз уж фронт с четырёх сторон-то
ɐvɐʚǝҺон ʁʁнdǝҺǝʚ ʁdɐε хıqɯɔиvоwɔ хɐdɯɔоʞ ʚ ɐ
из колёс в телеге углов в дому и собачьих пяток
oıоʚхиv ɔ нʎv qwǝɔ oıоƍǝdǝu εǝƍ oıоʚ и оɹоɯɯо
четырёх ветров четырёх мастей обойдёмся пятой
ņǝоʚх и ņоvоwɔ wониuoıv vɐuоdu ʁ wоdɯɔоʞ хɐuоdu ʁ ˙II

один индеец племени гудрон…

один индеец племени гудрон
поймал очком бегущую стрелу амура
копротивленец может быть взойдёт на трон
а может навернёт пельменей фуру

охота крепкая польётся цифровым ручьём
беззвучный взрыв затеплиться во брюхе
ползёт индеец с кровоточащим очком
в кустах ебутся мёртвых панголинов слуги

бедра творенье, вскормлен карасём
отверз морщинистый иллюминатор в вечность…
туссин вакханок одурманенных лосём
пузырчатых мохнаток безупречность…

терновый куст шуршащих поездов!
ты мотылёк над силиконовой долиной!
я увенчаю тебя перьями дроздов,
тебя обмажу разноцветной глиной!

головоногих оргий влажный мухомор!
обледенелый мятный царь прокрастинаций!
огурчики мне заливаешь молочком
и вводишь в кровоток рассол дифракций…

быть может помидор вкуснее огурца
но нету в мире большей красоты
во мгле канала лососнуть тунца…
когда в нирванных поднимаются мосты…

Луна

Луна, а ты, словно романтик, глядишь на неё. Она придаёт и окрашивает тебе мечты, фантазии.

Вечер и луна, а вокруг неё собрались облака. Она разбрасывает лучи и создаёт тропы свои.

Только жаль, не пройти по ней, и дороги нет.

Может, на небе кто-то и гуляет, блуждает и цветочки собирает. Облака превращаются в людей. Васильки да ромашки в букетик набирают и идут по тропам к ней.

Так с удовольствием можно по ним забраться на луну. И смотреть с неё на Землю.

Вот, Москва…

Вот, Москва,
перед тобой потребитель!
Что жаждет потратиться,
имея рубли.

Что? Сколько стоит?
Москва, не груби!
Я из простой семьи.
Я не самых простых амбиций,
и всё же работаю чуть ли не
разносчиком пиццы.

Хочешь жить, вертись.
Чего стоит данный совет?
Бессонных ночей,
потерянных лет,
изношенных джинс
и отсутствия средств.

Существуешь, ревёшь,
в норму входишь,
спустя десять дней —
всё по новой.

Крышу рвёт, зашиваешь,
Хочешь в гроб, обещаешь
сделать это хотя бы немного
попозже.
Переживёшь.
И ты переживаешь.

Несмотря на беды с башкой,
благодарю Москву
за возможность быть сущим
дерьмом.

Хель

Хрупкое мяско надето на косточки,
Длинным, коротким ли будет твой сон?
Тонкие иглы, игры, иголочки,
Будет ли проклят, будет спасён?

Две половины разными гранями,
Тёплой, холодной ли будет постель?
Меж двух миров встану я, овеваемый,
Ветром твоим, о великая…

В душистом лесу…

В душистом лесу,
что зовёт лаем пса верного,
я лежу
в тени неприметного дерева.

Тишина обрастает сомнением,
мне не страшно,
но чувствую себя пленным.
И уйти Ты не дашь мне.

Кажется, мне послышались:
голос издалека
родной матери,
неспешно бегущая река
скатертью,
вялый охотник с ружьём
и кровавою рожею.

Готовлюсь кричать,
почти бью кулаками землю,
но что оставлю я лет через пять?
Не лучше ли сразу в петлю?

Стемнело.
Я брожу в раздумьях
с одиноким фонарём на весь лес
в руках.

Миссис Резиновая Пробка

Ватные шарики.
Звяканье инструментов.
Аромат гардений, полая игла.
Голова Миссис Резиновая Пробка.
Шипение газа.
Инъекция морфия, лекарственный запах.
Уйти под кожу вонью палёной пластмассы!
Керосиновый обогреватель, зловоние смерти…

[текст создан с применением словаря синонимов]

Сироп под одеялом

Факелом картофеля возносился над полем смыслов
Фонтан остроумья народного брызнул коричневым маслом
Смыло осла с волнореза у врат Иерусалима
Мятный сироп, череда странных событий под одеялом.

Ростки картофеля по весне превращаются в панты моралла.
Солнце перемазало мир пурпурной цифровой слизью.
Я был сосредоточен на изучении слоёв голубого сала
Вывернутый наизнанку корабль кишел кропотливой жизнью.

Введи эндоскоп в свой внутренний космос! Наведи на резкость…
Население этих пространств трудилось над созданьем плаката.
На нём — твоё же лицо, стареющее вместо тебя как портрет Дориана Грея,
Сложенное гельминтами из подсолнечных семечек, кусочков таблеток и кала.

Король мечей забирает своё по праву…

Король мечей забирает своё по праву,
А остальное — в сточную вон канаву,
Таков порядок в мире земных вещей.

В железном замке камень краюхой хлеба,
В окне глоток загорающегося неба,
А где-то там — пламя иных свечей.

Звезда восходит ясно над тёмным пиром,
Король мечей стремглав отступает с миром,
Такой порядок больше подходит ей.

пирожки с ковидлом

*

твердят олегу что в аптеку
не пустят без защитных средств
теперь в аптеку он заходит
в презервативе наголо

*

я натянул перчатки маску
презерватив противогаз
меня подозреваю тоже
незримый кто-то натянул

*

к восьмому году карантина
россия вышла на плато
дошла до края матюгнулась
и кинулась с обрыва вниз

Журавлица

Синица в руке… А ты, длинноклювая, ты даже не в небе —
Ты где-то на грани, рубеже, горизонте небытия и событий.
Я путаю карты локаций с дорогой к дому, как быль и небыль,
Паучьи сети, Ариадновы нити…

Я старый лис, я каждый вечер жду тебя, жду тебя в гости,
Хотя у меня для тебя лишь крупа и железная миска.
А ты всё так же дразнишь меня кувшином с высоким горлом.
Ты далеко. Я слишком близко.

А сон утекает в трещины.
Девчонка, девица, женщина.
Ты думаешь — так будет легче мне —
Качельки то вверх, то вниз?
Но ты мне опять мерещишься.
Зачем ты опять мерещишься?
Уйди! Но опять мерещишься.
Вернись! хотя бы на миг! хотя бы на жизнь!

Я сотворил не первую сотню твоих близнецов из бумаги.
Не выбираю одно из двух: вдохну в тебя дух, нареку твои имена…
Должна же сработать одна, хоть одна из тысячи магий!
Но за дверями она, за дверями война…

По ночам я вою, а днём укрываюсь улыбкой, хвостом, делами,
И даже эти строки — ошибка роли, даже эта песня — провал.
А ты мне снова машешь крылом — тень от тени, пламя от пламени, —
Ты опять исчезаешь… Ты, конечно, права.

И сон утекает в трещины.
Девчонка, старуха, женщина.
Ты думаешь — так будет легче мне —
Качельки то вверх, то вниз?
Но ты мне опять мерещишься.
Зачем ты опять мерещишься?
Увы, но ты мне мерещишься…
Вернись! хотя бы на миг! хотя бы на жизнь!

MAYDAY

Мини сменяют макси.
Солнце ласкает крыши.
Люди снимают маски.
Люди весною дышат.

Вёсен их непочатых
Сколько им в сердце литься!
Трогают без перчаток
Листья, ладони, лица.

Город цветёт сиренью.
Новый рассвет — стерилен.
Город плетёт свирелью
В норы напев старинный.

Песня зовёт с собою,
Песня течёт в дома их.
Ждёт в полосе прибоя
Новое солнце мая.

Всем заплатившим виру
Полуприкрытых ликов —
Майское солнце — вирус
В яркой короне бликов.

Жустина

Часть I

И сгущается мгла- ничего больше нет.
«Не достойна была! Потуши во мне свет!»-
«Слишком праведным был»- он в ответ прошептал,
И скользнул по груди ее… острый кинжал.
Только мгла, только тьма, вечный дождь за окном.
И горят зеркала предзакатным огнем –
Ничего больше нет. Только Избранным Путь.
Крик из Бездны дрожит. А клинок режет грудь.
Жизнь и смерть сплетены в бесконечный узор.
Только небо во тьме. Только звездный простор.
И летит… одинокая… злая… змея,
И сжимает в руках она древко копья.
Путь во тьме- путь нечист… и летим мы в горах.
Слышен вслед ветра свист- крик дрожит на устах.
«Наконец-то… любимый… явился за мной…
Тот, кто прежде увел меня в путь гробовой.
Для Тебя только жить! По Тебе лишь скучать!
Тебе ласки дарить, сладость счастья вкушать.
После Смерти- Вся Жизнь! Что не ведает плоть!
Золотые ключи, черствый хлеба ломоть.
Молодая луна светит в звездной пыли,
До чего я черна! Вся из черной земли!
Над могилой моею я в полночь встаю.
И Хозяйке погоста поклоны творю.
И лечу в небеса- свиток бездны со мной.
Смерть творит чудеса под блестящей луной.
Как же мне хорошо! Жизнь превыше наград!
Позади только Смерть. Впереди только Ад».
20.04.2020 г.

*Памяти жены Влада Цепеша — Жустины Силадьи Хорогзеги

Часть II

Небо уходит из-под ног, земля горит в груди.
Последний бой, последний срок. Бегу- Смерть позади.
А впереди — полей простор, и ветры хороши,
И звездный каменный узор- в нем дьяволы души.
Как хорошо среди полей, пропитанных свинцом!
Там время катится быстрей, оборванное дном!
Там на червей падут тузы, а пешки на ферзя.
Сквозь ливень слышен шум грозы- так правда жить нельзя.
А я живу. Где мой покой из битого стекла?!
Когда же я была святой, когда любви ждала?!
Когда прощала я порой, когда я к Смерти шла?!
Когда шум бездны подо мной затмил мои дела?
Над жерлом в глубине горы- любимого ждала,
Когда пасть бездны подо мной – меня в ад забрала.
Спасибо лишь Моей Сестре, что пишет для меня.
В пустыне ночь, сидим в шатре покинутого дня.
Проходит все, и ночь пройдет. И взлеты и броски.
И в небе роковой полет и на земле клинки.
Но если души сплетены, как сказочный наряд –
То дни уродов сочтены, и не вернуть назад.
20.04.2020 г.

*Памяти жены Влада Цепеша — Жустины Силадьи Хорогзеги

Մասիս

Я не умею писать красиво —
Ряды помарок строчу в тетрадку.
«Сидите дома!» — удел крысиный.
«Срывайте маски!» — призыв к теракту.

Мертвее дронта твоя истома,
Зима длиннее ушей ослиных.
Привет, голубка! Лети из дома,
Неси ковчегам букет маслины!

День святого карантина

Не проходит дня без какого-то западла
Утюги бубнят: кто не с нами, тот против нас.
Пятилапый бес, чудесаты твои дела
Не стяжать побед, а на сущее бог подаст.

Ненасытен пал, горизонты лежат в дыму
Кто упал — пропал, даже если напился пьян
Выбирай суму, благодарствуй, что не тюрьму
Не взирай, Муму, волчьим взглядом поверх тряпья

Все баяны в хлам на честном чумовом пиру
Морда без чехла — словно вызов «Иду на вы»
Выводи коня, мы здесь явно не ко двору
Нам пора линять на спине боевой Плотвы

# # #

Этой сказкою мотивируйся,
Где чем дальше — тем охуеннее.
Заразите #коронавирус‘ом,
Чтоб чихал я на #обнуление.

Расскажи…

Расскажи солдату с войны,
Для чего окопы нужны.
Чтоб его, на радость ворон,
Там нашёл заветный патрон,
Чтобы полыхали в огне
В жертву неизвестной войне.

Расскажи окопу с войны,
Для чего погоны нужны.
Чтобы не ушёл без следа
Из окопа мёртвый солдат,
Чтобы оставались на дне
От него на этой войне

Расскажи погону с войны,
Для чего патроны нужны.
Веселее прыгалось чтоб
Из окопа в братский окоп,
Чтобы пополнялись извне
Списки присягнувших войне.

Расскажи патрону с войны,
Для чего солдаты нужны.
Чтоб укрыл военный закон
Тех, на ком жирнее погон,
Чтобы стал богаче вдвойне
Тот, кто не бывал на войне.

Гимн коучей

Соло:
Лёгкий бриз колышет волосы,
В голове шевелит бред.
Я работаю философом —
Продвигаю личный бренд.

Хор:
Ненавязчивою вирою
Вам характер закалим,
Матеря и мотивируя
Кандидатов за калым.

Соло:
Есть изюминка — так съешь её,
Нет изюминки — не ной.
Покупайте мысли свежие —
10 по цене одной!

Хор:
Мы вам кованые поручи.
Мы не сеем, не печём.
Мы не неучи, а коучи —
Мы научим, что почём.

Я буду!

Некая хрень

Получила по факту и к месту

Новая гавань приглашает, —  но не насовсем,

Суть переноса суть жертвы суть соглашения

Смирения Понимания Разыгрывания

Иронии Смятения

Нести некий корень, —  это

Как держать в руках младенца

И говорить сюсю всегда

Но все равно мы будем танцевать

Где там наш мальчик

Свойства спектакли слизни

Выкарабкались Западло

Зачинщик мертв

Ухватывали не то

Раскорячивались

Заменяя формулировки

Предрассветными сумерками судорогами

Чей ты принц датский

Чем ты обозначен

Какой вилкой из глаза

Ты будешь строить аргумент?

Назад Предыдущие записи Вперёд Следующие записи