Белые начинают

Ты думаешь, я как в разведке, как в долгом плену
без конца и предела
молчу, но я просто пытаюсь не сдохнуть в начале.
Я чёрная пешка на клетке (напомни войну, что не начата белой).
А тех, кто стоит со мной рядом, съедают с костями.

Сергеев

Команданте, за нами Рим, Воркута, Париж…
Мы стоим здесь насмерть. Нам хочется умереть.
И какая разница с чьих черепичных крыш
Нам плевать на жизнь, и тем паче плевать на смерть?

Начинают белые — правило номер раз.
На плацдарме клетчатом выстроены войска…
На потертых Ролексах время — четвертый час.
И кубинским ромом заполнено до виска…

Команданте, ваш Кристобаль на один патрон…
Чтобы выжить — не хватит, зато умереть — вполне.
Но… Враг растерян, сломлен, раздавлен и побежден
Без единой пули в этой смешной войне.

Маленький Принц

Как много не встреченных парусов!
Принцесс не спасенных, пустых лесов,
Печальных ослов и гундосых сов…
А, впрочем, не важно…

Не хватит на всех золотых дворцов
И принцев, и сказочных подлецов.
И вот ты на подвиг опять готов —
И мчишься отважно…

Наверное, ты в миллионный раз
Очередную принцессу спас.
Подумал уныло: «Не водолаз.
В последний. Довольно».

На тонкость твоих загорелых скул,
Как-будто кто охряных брызг плеснул,
Ты думал, что сможешь, ан нет… заснул…
И стало не больно.

Твой мир уместился в одной руке:
Вот роза в немыслимом колпаке,
Вот лис в замусоленном сюртуке
И мальчик лохматый…

И кажется, будто ты снова мал,
Ты папе удава нарисовал,
Который слона целиком сожрал
И выглядит шляпой.

Не падают звезды привычно ниц
И больше не слышно беспечных птиц,
И только измученный дремлет принц
На старом диване…

Последний из сказочных могикан,
Единственный выживший из землян…
Твой Лис не приручен, небрит и пьян…
И роза. В стакане.

Некому спеть Кобейна

Посвящение: тем, с кем уже никогда….

А помнишь, в детстве? На стенах — плакаты Кобейна,
На каждом квадратном метре — автограф маркером…
Курили на кухне, пьянели с бутылки портвейна,
На пятерых, с каким-то залетным маклером?

Мою «Кремону» помнишь, чехословацкую, белую?
С одной стороны вся дека была в подпалинах…
За струнами — стопом в Ёбург почти неделю,
Зато как она звучала незабываемо?

Мы знали все группы и песни их — по наитию,
Дарили друг другу кассеты с «Чижом» и «Чайфом».
Для нас каждый день был самым большим открытием
Мы жили под этим звучащим в колонках кайфом…

А помнишь, как гопота зажала нас по наводке?
За хвост и за гриву, за Васькину лилию в пол-руки?
Как мы спиною к спине стояли с бутылкой водки
И снегом потом отмывали разбитые кулаки?

Ты помнишь?… А сколько всего не случилось, не получилось?
Мы не смогли уехать с тобой на море…
Я не закончила ту, вполовину стены картину,
Не проиграла ни одного на районе боя.

А ведь договаривались с тобою, что я — принцесса,
Они нападают, а ты спасаешь меня из плена…
На том самом месте теперь эмбрионы леса
И нам не пятнадцать, и некому спеть Кобейна:

«My girl, my girl, don’t lie to me,
Tell me where did you sleep last night?»…