Наша колыбельная

Спит собака на балконе,
Спят духи в своём флаконе,
Спит над лестницей мансарда,
Спит на аве алебарда,
Спит в лотке гороховница,
Хрень какая-то мне снится,
В пузе спят блины и пиво,
Спит покрашенная грива,
Дремлют с перьями серёжки,
Стих сопит из-под обложки,
Спят газели и катрены,
Спят мигалки и сирены,
Спят перчатки и запоны,
Дремлют плети и страпоны,
Спит запястье ли, стопа ли,
Мы с тобою переспали,
Дочка спит в лесу в палатке,
Сны сыночка тоже сладки,
Спит в «игрушке» зомби-йети,
На диване дремлет пледик,
Солнце спит, Луна и звёзды,
Колыбели и погосты,
Спит татуха со змеюкой…
До утра меня баюкай!

бородой щеки лягу на плече…

бородой щеки лягу на плече
я тебя хоче до умопомраче
бородой щеки я прижмусь к плечу
я тебя хочу до умопомрачу

Гроза прошла…

Хокку

Гроза прошла, и
листья прибиты дождём.
Выйдет ли солнце?

Анна Грозовская

О!
Он,
Она —
Наос.
А соня —
Снова я,
Снова яр.
Заря снов —
Ясна взора
Я звона роса.
Но, снова разя,
В нас Роза Огня,
Нагая Роза Снов.

Мгновения, отпущенные скудно…

Мгновения, отпущенные скудно,
Когтями заскребли по позвонку.
Невыносимо близится секунда,
Когда придётся руки разомкнуть.

нет ничего…

нет ничего
страшнее
последних метров
прерваться
на полувзгляде
расстаться
на полузвуке
на полукасанье
выйти
из чрева такси

шаг на порог
траншея
дорога смерти
вернуться б
на четверть шага
коснуться б
на четверть мига
на четверть дыханья
скрыться
от серой тоски

Звёзды щекочут звенящими гривами…

Звёзды щекочут звенящими гривами
Твой заповедных планет космодром,
Сердце моё с золотистым ретривером,
Солнце моё с нестабильным ядром.

Сколько построено, сколько порушено —
Ближе, чем стали мы, не заплести,
Свечка моя с земляничной отдушиной,
Даль моя странная, тайна в горсти.

Станешь ли чайкою, станешь ли айсбергом —
В море холодном блести серебром,
Синь грозовая с сиреневым засверком,
Счастье моё под четвёртым ребром.

Свадхистана

Жизнь моя — счастливая монета,
Радости божественный сосуд.
Я хочу проснуться от минета,
В ясном осознании: сосут.

Лампу Аладдинову протри ты,
Расширяй кармический канал.
Пройдены сатсанги и ретриты.
Далее по графику — анал.

Так бывает (Опоссум)

А ведь как бывает — мечтаешь о BMW,
О Domaine Leroy, фуа-гра, номерах в отеле,
А завидуешь тем, кто босыми да по траве,
Кто в палатке, в дождь, на двоих шоколадку делит.

А ведь как бывает — мечтаешь о тишине —
Чтоб не лезли в душу, забыли все до и после, —
А она, паскуда, криков любых сильней,
И бежишь-орёшь, бедняга, что твой опоссум.

Призрак

Мечется свеча. Наливаю чаю.
Звякаю цепями. Скриплю дверьми.
Я ещё скучаю. Слегка дичаю.
Маятник качаю — Вэ-Е-Эр-НИСЬ.

Инквизитор

Доставай инструменты. Сознаюсь во всём — скажи.
Я колдун. Еретик. Браконьер. Негодяй. Растлитель.
Разрушитель браков. Разбойник. Рассадник лжи.
Сквернословил. Крал. Угнетал. Убивал. Обидел.

Разорви меня. Растопи, словно воск свечи.
Разруби на фарш. Протяни этот фарш сквозь сито.
Об одном умоляю: взгляни на меня. Не молчи.
Не молчи.
Не молчи.
Не молчи.
Не молчи, Инквизитор!

Тайные Хроники Цитадели

Из 2000-х…

Первый раз — так больно, что губы не помнят слов.
«Как теперь доверять-то?» — рыдаешь в её футболку.
Но она прижимает крепче — и унесло,
И обиды прячешь на самую дальнюю полку.

А второй — попроще, и словно бы в полусне.
С ученицей пиво, спарринг на крыше дома…
И уже отступает, тает на сердце снег —
Но на дальней полке зреет возня и гомон.

Третий — быстрый и чёткий, словно удар ножа.
Словно плоти шмот, который гнетёт гангрена.
И холодное осознанье: уже не жаль,
Что обрушились полки, а с полками вместе — стены.

Март 79

Тумас Йоста Тра́нстрёмер, пер. со шведского

Устав от всех, кто со словами — словами, но без языка, —
Я удалюсь на снежный остров.
Ведь у природы нету слов.
Нерукотворные страницы рассыпались во все концы!
Следы оленьих стад по снегу.
Язык, в котором нету слов.

гроз зов…

гроз зов
розг взор
звон зорь
я — Аякс
ты — маяк
ты моя
заря
гроза
краса

красота твоя…

красота твоя —
звёзды и цветы.
красота моя —
ты.

Memento mori

Смерть мазила. Трясётся в бессилии:
Старый маузер сдать бы в музей!
Кто-то помер с твоею фамилией.
Кто-то помер из круга друзей.

Пули носятся мимо и мимо и
Даже вскользь не коснутся одежд.
Умирает от рака любимая.
Догорают осколки надежд.

Всё истлеет. Казалось бы — вот она,
Тычет, старая, ветхой клюкой, —
Да, подагрою вечной измотана,
Попадает опять в молоко.

Ничему не владыки — бесславие! —
Всё в аренду берём у земли.
Так убого стреляет костлявая,
Что бессмертным себя возомнишь.

Но настанет минута молчания
В перекрёстной безумной пальбе:
И тебя встретит пуля случайная,
Предназначенная не тебе.

На войне как на войне

Все персонажи вымышлены
Все совпадения случайны

Пахнет скошенной травой
На четыре сотки.
Муж сбежал на СВО
От своей красотки.

Тянет запахом травы
В тесную келейку.
Хоть бы мёртвым, хоть живым —
Только б не калекой!

Мыслит девица трезво́
(Влево трижды сплюньте!):
Коль с калекой на развод —
Что-то скажут люди?

Топит истину в вине,
Прячется в альковы:
На войне как на войне,
Муж мой бестолковый!

К Богу-Господу взывать —
Нынче день вчерашний:
Без пяти минут вдова
С милым крутит шашни.

В ивняках изгиб ужей,
Слёзы — спелый жемчуг.
Гнать взашей таких мужей,
Что кидают женщин!

Пахнет скошенной травой —
Радость насекомым!
Я гуляю со вдовой
В поле васильковом.

StarWars

Ничьих ожиданий не оправдав,
Ничьих оправданий не ожидая,
Я невозмутим, как священный удав,
Использую Силу, подобно джедаю.

Но у чёрту джедаев! Не пишется стих.
И к чёрту удавов! Не учатся роли.
Пора просыпаться, мой утренний ситх,
Пока не проснулся мой внутренний кролик.

Сюрриэлторы

К счастью бьётся посуда. Рассыпалась на пол клубника.
Буйство духов взрывает конструкции пятой стены.
Запечатай Врата. Распечатывай бочку: хлебни-ка
Эктоплазменной мощи пронзившей экран тишины.

Не доверюсь Таро, брошу кости на чёт или нечет:
Не напрасно ль на сердце такую броню отрастил?
Всё анитья и тлен. Ни разлука не вечна, ни встреча.
Вечна только любовь. И ещё композитный настил.

Розы

Подражание Г. Г. Эверсу

Смотри! Я дарю тебе розы, прекрасные розы.
Смотри! Я дарю тебе строчки, волшебные строчки.
Не розами пахнут, а сеном и прелой листвою.
Не розами пахнут, а сталью и спелой клубникой.
Их тридцать одна — посчитай их! — как ты и просила.
Их тридцать одна — как рассветов в твой месяц рожденья.
Их тридцать одна — как костей у руки и лопатки.
Их тридцать одна — как протонов в металле Лекока.
В году тридцать первом расплата настигла Сеяна
От той, что вошла в тридцать первые Януса двери.
Ты даже не станешь искать этих строчек значенье,
Я даже не вспомню, к чему эти строчки придумал.
Я просто боюсь, что ты розы не примешь за розы,
Что ты побоишься принять эти строчки в подарок.
Сожми тридцать первую розу с особою силой,
Чтоб каплями крови покрылись усталые руки.
Шипит чёрно-рыжая кошка и выпустит когти.
(Шипы распустили рубиново-красные розы.)
Водою побрызжу — и с визгом вцепляется в руку.
(Водою побрызжу — и шире раскроют бутоны.)
Она, как и ты, горделива и мнится холодной.
(Она, как и ты, расцветает от капельки крови.)
В ней силы, какие не снились касавшимся шерсти.
(В ней запах, какого не сыщешь в садовых букетах.)
Вдыхай эти розы, сжимай эти розы, вдыхая.
Сжимай мою руку, вонзай в неё когти поглубже.
Прими эти розы, моя чёрно-рыжая кошка!
Прими эти строчки, рубиново-красная роза!
Такие, как я — их никто без меня не подарит.
Такая, как ты — без тебя для меня невозможна.
Смотри! Я дарю тебе розы — волшебные строчки.

Назад Предыдущие записи Вперёд Следующие записи