RSSЗаложники Хагиеля
13 Май 2019 No Comments
рубрика: Проза Все произведения: Андрей Зимин
Розовое масло (люблю розовый лимонад), синички и воробышки, лифчики юных дев, каблуки ночных бабочек, вода с городского фонтана, виагра и дым шпанских мушек – что только не используют некоторые люди, чтобы затащить в свой круг энергии Венеры! Косметика, парфюм, красная помада, чем ещё умеете пользоваться вы, мои беспечные голубушки? А тебе, отвязный оторва, зачем тебе розовая майка с английскими надписями – чтобы соблазнять пташек, да? Зачем тебе берет и помада, о старушонка, зачем прикрепил катафотку к колесу, дед? Всё это он, дух Венеры Хагиель. Томит сердце и пронзает его стрелой. Любовь, разлитая вокруг меня под Project Pitchfork.. Хотя сейчас я слушаю любимый тобой Ace of Base, у меня всегда твои мысли под эту музыку. Наверняка ты прилетал к Есенину, Микеланджело, Клеопатре и Кроули. Ты пасёшься возле публичных домов и секс-шопов, возле букетов роз и моей запачканной спермой рубашки. Наверное, ты скучал и радовался вместе с Джованни Боккачо, Сапфо и Эммануэль Арсан. А некоторые и вовсе соединяются с тобой настолько, что становятся Тобой в ритуале, съев в кульминации персик. Так ты и прилетел ко мне – стукнула синичка в окошко, и пригрезилось мне….
Сергей увидел обнажённую Ольгу в душевой кабинке напротив, она мыла волосы. В какой-то момент она оглянулась и увидела Сергея. Она вздрогнула и внутри её безбашно сконфузил смех. Она тут же поспешила к входу в бассейн и стала двигать ручку – верх и вниз – но дверь была заперта Хагиелем. Девочки, девочки, все на выход – громко сказала она, идя к кабинкам, что были справа от Сергея. Девочки вышли из кабинок и оглянулись на Сергея. “А!” – весело сказали они, а потом побежали к двери, ведущей к раздевалке. Но и она была заперта Хагиелем – безуспешно они дёргали ручку.
Сергей немного вышел из кабинки и посмотрел в сторону раздевалки – на него шли трое девушек. “Ахаха!” – засмеялась Настя и спряталась в кабинке справа от Сергея.
За прошедшее время Сергей узнал, что девчонки из литературного кружка, как заваривать чайный гриб, как выращивать душицу на подоконнике, чуть-чуть понял как отличить постмодерн от метамодерна и как делать лучшую смесь для блинов.
А через час по Хагивремени Настя читала ему стихи.
О, только б огонь этих глаз целовать
Я тысячи раз не устал бы желать.
Всегда погружать мои губы в их свет —
В одном поцелуе прошло бы сто лет.
Но разве душа утомится, любя.
Все льнул бы к тебе, целовал бы тебя,
Ничто б не могло губ от губ оторвать:
Мы все б целовались опять и опять;
И пусть поцелуям не будет числа,
Как зернам на ниве, где жатва спела.
И мысль о разлуке не стоит труда:
Могу ль изменить? Никогда, никогда.
Какой отличный поэт – сказал Сергей.
Мы часто читаем в литературном кружке поэтов романтизма – сказала Настя. Она подошла ближе к Сергею.
У Серёги начал вставать. Ольга с улыбкой повернула голову влево. Настя спросила: “Ты хочешь, чтобы мы тебе почитали Пушкина?”
— У меня уже Александр Сергеевич Пушкин (Сергей имел ввиду свой член)
(а тем временем Хагиель, конечно же, украл у всех лифчики и трусы)
Настя сказала: “Что же нам с тобой делать, Хагиель?”.
Хагиель: пауза.
— Вставить Байрона в Бэлу Ахмадулину.
— Может быть Зинаида Гиппиус – сказала Ольга?
Хагиель: небольшая пауза
Серёга стал называть свой член Зинаида Гиппиус.
Здесь Настя стала удовлетворять Тютчева рукой, а наш читатель сам представит как это было под нашёптывание нам на ухо Хагиелем “Я памятник воздвиг себе нерукотворный” Пушкина.
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
Хагиель выжидает паузу.
Да здравствует Тютчев, Некрасов, Байрон и Толстой!
Хагиель выжидает паузу.
Да здравствует Бунин, Байрон, Бодлер и Шекспир!
Хагиель выжидает паузу.
Да здравствует Лермонтов, Мандельштам, Маяковский и Киплинг!
Сергей кончил. Теперь он стал Афанасий Афанасьевич Фет.
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.